ПИСЬМО

Ночь за окном, вещи собраны, такси у подъезда, гулкая пустота квартиры, только окно распахнуто, ветер холодит кожу… Пишу единственное в своей жизни письмо, ручкой на светлых обоях, я позвал, и ты придешь  утром…

«Желание умереть…часто ли оно приходит к тебе? Часто ли тебе хочется исчезнуть, стереть из бытия отпечаток своего малозначительного присутствия? Мне хотелось…очень до боли, до отчаяния, до безумия. Хотелось не проснуться утром. Мечталось – пусть остановится сердце. Хотелось, что бы кто-то другой за меня совершил убийство моего тела. Сам я не мог. Сколько раз я проклинал себя за трусость, но не в силах был сам шагнуть за ту грань, где нет меня, где нет боли. Она мое проклятие и тогда я думал, что нет ничего страшнее этого всепоглощающего отчаяния, черной дыры тоски в душе. Именно там был эпицентр боли, что растекалась темным ядом по моим нервным окончаниям, заполняя меня целиком. Я травил себя – горошинами лекарств, обжигающим льдом спирта, но она только росла и я видел,  как по ночам плескалась мутным морем в моих глазах БОЛЬ. Тогда я резал…сначала пальцы, потом кожу на бедре и смотрел равнодушно, как стекают по мне тонкие струйки крови, скапливаясь маленькими озерами на ламинате, какой незначительной казалась мне боль физическая тогда. Человек привыкает ко всему, и я привык к отчаянью, внешняя оболочка жила отдельно от меня, а душа умирала каждый день, я отчетливо чувствовал это ночами, она плакала моими слезами и корчилась в муках моим телом. Я уже не мог ей помочь и смирился. Ты помнишь меня в той весне?  Сирень цвела, я еще мог слышать запах белых цветков через открытое окно, мне нравилось  срывать и мять их в ладони, уничтожая красоту. Никто не догадывался, что она растет – черная дыра в моей душе, люди разучились видеть, чувствовать, только ты своими музыкальными пальцами хотела коснуться, но я не пустил. Прости, ты все равно не смогла бы помочь. Она уже тяготила меня – моя душа, как тяжело больной, умирающий  близкий родственник, который измучил всех своей безнадежной болезнью и  уже хочешь, что бы поскорее навсегда уснул, не мучался. Я только навещал ее тогда – мою душу….смотрел отстраненно на ее мучения и колол обезболивающее – 500 кубиков виски. Ей привычно не помогало, и я уходил. То, что оставалось от нее, еще царапало изнутри острыми краями, но я лишь крепче сжимал зубы, морщился. А потом я ее хоронил. Она умерла на закате, когда небо было ярко алым, солнце уже скрылось за рекой, оставив месяцу ночное небо, я в последний раз почувствовал КРАСОТУ и понял, что ее больше нет.  Знаешь, как тяжело хоронить собственную душу? Хоронить воспоминания, что она хранила, ощущения и чувства, которые  дарила….хоронить печаль и радость, смех и слезы, хоронить то, что было когда-то МНОЙ. Врут о том, что душа бессмертна, я был на том кладбище и за горизонт уходили бесконечные ряды туманных надгробий. Теперь я просто один из тысяч тех, у  кого нет души, живут же люди без ног, рук, глаз.  Значит, буду и я – так решил тогда. А жить оказалось легко. Спокойно. Забылось прошлое, не мечталось о будущем, были лишь планы в ежедневнике и привычки, что остались из прошлой, полной тревог, жизни. Я выдавливал их из себя как зубную пасту из тюбика. Научился улыбаться, когда надо и выказывать радость, которой больше быть не может. Теперь ты понимаешь, как отравляет меня твоя любовь? Мое сердце - это всего лишь кусок мяса, что гонят бесконечно красную жидкость по моему телу, иногда мне кажется, что она холодная – моя кровь. На твои ласки откликается лишь мое тело…не обманись, мне нечем больше любить. Только мозг все еще помнит, что такое чувства, только тело еще не забыло,  как жарко от взгляда и как потеют ладони от волнения. Это тревожит, поэтому уходи из моей жизни…не мешай доживать, раз уж мне не хватило смелости уйти с ней тогда, остается лишь серая полужизнь и это не беспокоит меня, Каждый день мое тело на шаг ближе к смерти только жив ли я сейчас?..
Не ищи меня, ты будешь плакать не долго, любовь не терпит НЕ взаимности, ты утешишься в другом, чей мир не выжжен смертью и отчаяньем. А я буду в бетонной коробке серого города …существовать… Прощай.   

P.S. Оставь ключ на подоконнике, он больше не открывает дверь в мою жизнь…»

Почему, милый кролик?
ведь от себя не убежишь...
и мне не страшно с собой и от себя...я не ангел, я не бес...

Sad rabbit

Кролик, вот читаю я тебя и вижу...мммм...страх перед самим же собой, ты впадаешь в крайности
Вот, например, на одном форуме человек, молодой мужчина, признал себя избранным и считает тело лишь оболочкой для него (читай души), тело как собачка, о нем надо заботится - кормить, лечить и т.д....а он, он призван для великих дел...типа спасения мира, помощь человечеству, вот такие вот простенькие планы у парня.

А вот ты...ты словно боишься себя потерять, раствориться в чем-то...тебе страшно растерять это целостность и ты искусственно создаешь рамки, правила, строишь стены, делаешь мир очень четким, выпуклым...словно чертишь карту...
Ты придумываешь себе веру,  фанатично веришь, бежишь от всего, что может разрушить зыбкую картину твоего мира, пытаешься мыслить логически, изживаешь из себя все то, что не вписывается в придуманную тобой формулу счастливой жизни.

Зачем, кролик?  ты по капли выдавливаешь из себя свободу...

прости, это то, что я чувствую в тебе сейчас, я совсем тебя не знаю и мое ощущение сиюминутно...

Sad rabbit

не выдавай свое мнение за истину, кролик...я терпеть не могу тех, кто указывает мне как надо жить и тем более о чем стоит думать
и я буду с собой откровенна, хотя бы с собой
а ты...
беги кролик кролик беги
реки крови огни
танцуй
плыви
гори
скользи
убивай лишки
смотри
все бессмысленно
и бесполезно (с)

Sad rabbit

мы с тобой видим мир по разному, я могу принять твою точку зрения...а ты мою можешь?
это же здорово, что люди разные, разве нет?
ведь если бы все думали одинаково, стало бы так скучно...так престно
вот даже тебе, с кем бы ты в боях отстаивал и ростил свое мнение?
не будем спорить, мой милый кролик...и ты и я - правы, а истины не существует

просто мы видим мир под разным углом восприятия, думаю ты достаточно мудрый что бы понимать это

застывшие мгновенья

​Они упали прямо мне на голову – два альбома со старыми фотографиями, которые я когда то давно запихала на самую высокую полку самого ненужного угла шкафа. Любимое бумажное хобби постоянно теснит жизненное пространство, постепенно заполняя каждый уголок моих 12 квадратных метров. Старые фотографии…как давно я не прикасалась к ним, равнодушно оставив пылиться где-то там в темноте и ненужности. Рассматриваю их завороженно, на них так много лиц, много прошлого, осколки моей семьи, кусочки жизни моих бабушек и дедушек. Мне почти больно смотреть на них, осознавая, что этих смеющихся лиц, этих искрящихся взглядов больше нет и уже никогда не будет. Кажется, что вот сейчас в эту минуту я держу в руках их жизни, заглядываю в прошлое и слышу их голоса, смех, шутки, как-то вдруг необыкновенно чувствую то время, время моего детства.
Редко вспоминаю прошлое, меня не мучает ностальгия, мне хорошо и в настоящем. Только иногда почти случайно персональные машины времени, вроде этих фотографий переносят меня в те ощущения и чувства. Глядя на черно-белые снимки я вижу себя маленькой девочкой, я себя чувствую ей. От этого ребенка так мало осталось во мне…мало светлого, чистого, наивного. Остались лишь кудрявые волосы и карие глаза и еще может быть улыбка, та самая улыбка, все остальное выросло, изменилось, повзрослело, набралось опыта, а соответственно цинизма.

И вот сейчас в свои 31 я чувствую как это быть маленькой пятилетней девочкой – слушать завороженно читаемые бабушкой сказки, есть смолу с вишни вместе с сестрой на даче, ходить с мамой в соседний двор смотреть скворечник. Мой старый двор, конечно же я вспоминаю и его – такой огромный, с большими дубами и вишнями рядом с домом напротив, вижу наши шумные игры, мальчишек с которыми так дружила, огромных снеговиков которых мы лепили зимой, сугробы выше меня ростом и снежные пещеры, которые мы рыли своими детскими лопатками. А лето! Конечно же я обожала лето, которое начиналось для меня еще в мае, когда мы всей семьей, нагруженные сумками перебирались за Волгу, в летний дедушкин домик прямо на берегу. Столько радости было в этом привычном путешествии, и я вижу переливающееся в волнах реки солнце, всем телом чувствую движение речного трамвайчика и уже вижу старую деревянную пристань – маленький домик на воде, там тоже кто-то жил и в окошке всегда сидела пестрая кошка. Такого уже никогда не будет, не будет этих пьянящих ощущений радости, полета, этого бега по лужам, этого костра на берегу, дальних заплывов, походов на Зелененькое, той самой земляники в лесу, пахучего соснового леса, белых грибов размером с мою детскую голову. Теперь все совершенно не так, все по другому, иначе. НИКОГДА НЕ БУДЕТ, но это ведь было, было! Это все осталось где то глубоко во мне, на самом дне души, это мое начало, мой скелет.

Именно сейчас, в эту самую минуту, выныривая из воспоминаний, еще просматривая где то в подкорке эти черно-белые кадры я осознала, что умру. Осознала неизбежность этого, предрешенность. Пусть не сейчас, а через 20, 30, 40 лет меня не станет и почувствовала, как сквозь мое тело проходит время, через все мои клетки, ткани, органы, атомы – утекает безвозвратно и неотвратимо.  Я вспомнила тех кого не стало. Дед…его ласковые руки, конфетки в кармане пиджака, то как он играл с дядей Петей в шахматы за своим специальным столиком, его ондатровую шапку и старую зеленую лодку на которой он меня катал  по речке сильно загребая веслами, почувствовала вкус рыбы который он приносил с утренней рыбалки, услышала голос. Мне было 11 когда его не стало, и я еще не умела осознавать потери, во мне остались только горечь тех дней четкое осознание того, что именно с этой смертью детство для меня закончилось. Бабушка…о ней можно много говорить, ибо она воспитала меня, гуляла, читала, занималась, безумно любила, мама была еще совсем молодая – работала, устраивала свою личную жизнь, а личной жизнью бабушки была я. Помню как плакала в детстве внезапно ночью представив, что она умирает, ощущаю  свое горе в тот момент и облегчение от осознания того, что это лишь фантазии. Потом, когда ее действительно не стало я ощутила только облегчение, опустошенность и больше ничего, но это уже совсем другая история.

Их нет, как нет почти всех их подруг, сестер братьев, тех кого я помню хорошо или едва узнаю, нет так, словно бы и никогда и не было и только с черно-белых фотографий смотрят на меня их молодые улыбающиеся лица, а я никак не могу проглотить этот застрявший в горле комок, который все растет и растет, мешая дышать. Меня тоже не станет, когда нибудь, почти совсем совсем скоро, останутся только застывшие кусочки моей жизни, с которых я буду улыбаться тому кого люблю. Хорошо если будет кому их смотреть…

infuzori_Я

грустно когда у человека есть такое желание, но может быть это часть пути, часть становления и роста...
через терни - к звездам!

darkside

гр. Dust Heaven

Перемкнул коммутатор, порывистый ветер сорвал провода,
Обесточен троллейбусный парк, а таксист нас отвёз не туда,
Обознались сто тысяч прохожих в один и тот же миг,
Повернули не в те переулки, он каждого ждал из них.

Ошибаются все, принимая его за любимых людей,
За объекты (?их) желаний, мечты во плоти, за причины страстей.
Я надеюсь, что ты простишь меня, я была не права -
Это он, собиратель ошибок, подсказал мне чужие слова.

Собиратель ошибок нас ждёт
За каждым замком, за каждым углом.
Каждый раз, когда ты ищешь меня
Ты попадаешь не в тот дом.
Потому что ты здесь, а я там,
Ты когда-то, а я теперь.
Собиратель ошибок
Нам на стук открывает дверь.

Почернел светофор и исчезли все знаки, бегу на угад
Собиратель ошибок во мраке отдаляет меня от тебя,
Я пишу тебе письма на каждом углу, на каждом столбе:
"Я хочу стать тобой, я хочу раствориться, расстаять в тебе."

Собиратель ошибок нас ждёт
За каждым замком, за каждым углом.
Каждый раз, когда ты ищешь меня
Ты попадаешь не в тот дом.
Потому что ты здесь, а я там,
Ты когда-то, а я теперь.
Собиратель ошибок
Нам на стук открывает дверь.

Я прощу тебя множество раз, разделю твою грусть,
И когда собиратель отпустит нас, я к тебе прикоснусь.
Замурую все двери, кроме одной, вставлю ветку в открытый люк,
Чтобы видеть тебя, говорить с тобой, не отпускать твоих рук.

Страх   живет внутри – разевает беззубо рот, кричит молча, надрываясь. Ужас бьется в крови, грызет жадно плоть, ломает мозг. Не  спастись. Я еще веду эту войну, еще остры мои когти и клыки окровавлены, но не верю в победу. Оно проростает во мне – это существо с разрядом в тысячу вольт, в нем нет страха – только беспощадность и злость, оно всегда нападает,  я лишь защищаюсь загнанная в угол этим напором, этой дикой жаждой овладеть мной, заполнить. Я сама открыла  дверь и впустила на порог робко улыбаясь,  оно казалсь маленьким и безобидным, как игрушечный мишка Тедди, как воспоминание о лете. Не знала я, что оно вестник моей смерти, мой неравный соперник. Вросло, вжилось в меня, вытесняет и я отступаю все дальше и дальше по бесконечному лабиринту, в самые дальние уголки, каждый день принимая бой, уползая зализывать раны, а оно лишь становится сильнее от вида моей крови, от вкуса страха. Что будет когда я исчезну?  Когда боль истончит мою плоть, а последняя капля жизни сползет по бледнеющей коже, что будет тогда? Вечное небытие, бесчувствие, НЕсуществование…я почти уже жду этого, я почти  готова… Убей меня, Чувство…перечеркни, изломай, задуши своими цепкими объятиями, выгрызи сердце, оставь черной дырой. Уничтожь меня, Любовь…